Мы задали устюжанам всего один вопрос: «Как вы относитесь к планируемой пенсионной работе?». При этом старались выбрать респондентов различного пола, а также возрастов, профессий, уровня образования…

Сергей Васильевич, 73 года:
– Да не нужна она нам, реформа такая. Мне-то повезло ещё, я уже давно на пенсии, а тем, кто помоложе, что делать? Какой начальник будет 60-летнего деда на работе держать?
Если только сторожем каким-нибудь, но как он грабителей поймает? Сейчас для этого везде камеры стоят да охранники в больших городах давным-давно специальные – посильнее, пошустрее.

Анна Михайловна, 59 лет:
– У меня пенсия 14 тысяч рублей, а с этих денег надо за квартиру заплатить, купить продукты, лекарства, корм – коту... Всё такое дорогое сейчас. Не прожить хорошо.
Работаю, конечно, ещё, пока силы есть и не выгоняют. Хотелось бы на грядках лишний раз покопаться, но нужно детям и внукам помогать. Они в другом городе живут, квартиру в ипотеку купили, ведь обычной зарплаты на жильё не хватит.

Светлана, 48 лет:
– Я против повышения пенсионного возраста. Нашему поколению и без того достались ужасные 90-е. После 40 лет очень трудно найти работу, что уж говорить о людях за 60.
Государству сначала нужно поднять медицину на должный уровень, создать рабочие места, а потом поднимать пенсионный возраст.

Алексей, 31 год:
– Пенсионная реформа – истерическая попытка отложить окончательный крах российской экономики, при чем абсолютно неподготовленная. Законопроект был слеплен второпях, чтобы провести его во время эйфории от побед сборной России по футболу.
Учитывая, что толком не было сделано никакого экономического анализа, характерного для подобных нововведений, само правительство не очень-то верило в сборную. Или анализ всё-таки был проведён, но его результаты просто стыдно было опубликовывать, так как они оказались удручающими.

Маша, 18 лет:
– Это нормально, когда люди хотят дожить до пенсии. Когда читаю размышления разных политиков, которые за повышение пенсионного возраста, мне становится смешно.
Считают, что они могут решать за всех, не слушая народ. Мне смешно и грустно от того, что политики так мыслят. Может они – это своего рода творческие личности, которые сделают, как видят сами. В общем, ни реформой, ни политиками, я не довольна.

Николай, 51 год:
– Наверно, самое сложное и плохое в этой ситуации – отсутствие рабочих мест, особенно в сельской местности. Их реально нет в том количестве, которое потребуется в случае принятия закона. Их и сейчас не хватает.
Реформу всё равно примут, если только весь народ на баррикады не выйдет. Или референдум не объявят. Возможно, скостят на пару лет прибавку, чтобы мы успокоились.
Есть такие профессии, в которых начальники ценят знания и опыт, например, бухгалтер. Но сейчас новое время, когда нужны не просто экономисты, а в целях оптимизации экономисты-аналитики с новым мышлением, которые не просто посчитают, но будут прогнозировать экономику организации.

Наталья, 44 года:
– Средняя продолжительность жизни в России и так небольшая, а теперь до самой смерти работать будем, что ли? Накопить себе на безбедную старость могут только те, кто трудится на руководящих постах и получает сотни тысяч рублей ежемесячно.
У меня и моих знакомых таких доходов нет и не предвидится, так что пенсия явно невелика будет, даже если на несколько лет дольше будем работать. Пенсионная реформа – только государству и чиновникам выгодна, а мы так и будем жить и умрём в нищете и с подорванным здоровьем.

Александр, 46 лет:
– Если честно, то у меня одни нецензурные выражения по этому поводу. Это я сейчас – мужик в самом рассвете сил, а в 65 – песок уже сыпаться будет. На своей работе точно не смогу работать, это физически будет невозможно. Жена – продавец, так может ещё продержится на работе до 63 лет, магазины в Устюжне на каждом углу.

Татьяна, 21 год:
– Мне до пенсии далеко. В нашем государстве ещё сто раз всё изменится. Меня сейчас другие вопросы интересуют: в каком городе жить после окончания учёбы, как работу приличную получить, чтобы зарплаты на ипотеку хватило.
Родителей жалко, переживают. Ведь если прибавят пенсионный возраст, то их пенсия, которая была так близко, откладывается ещё на несколько лет. А вот с женщинами – вообще дискриминация – на целых восемь лет позже.

Антон, 32 года:
– Раньше даже не думал ни о какой пенсии. Работаю официально, отчисления за меня какие-то делают, что-то в Пенсионном фонде копится, наверно. Казалось, долго до неё ещё, а теперь вообще пять лет добавят – задумался. Что же у нас за государство такое, что заботится не о своих гражданах, а о своём кармане.

Андрей, 43 года:
– Пенсионная реформа в нынешнем состоянии усугубляет и так бедственное положение работающего населения. Именно работающего, а не праздно просиживающего руководящие кресла. Те, кто предлагает реформу, никогда не работал руками. Может ли слесарь в 65 лет исполнять свои обязанности? А медсестра?
Великим преимуществом считают, что пенсия будет составлять 40% от заработной платы. То есть, если получаешь 20 тысяч рублей, то пенсия – меньше 10 тысяч рублей, а если заработная плата – 12 тысяч рублей?
Без эффективного медицинского обслуживания, без создания новых разнонаправленных рабочих мест, чтобы исключить конкуренцию меж разновозрастных мест, пенсионная реформа – это гибель и геноцид населения.

Ольга, 53 года:
– Мне просто страшно. Смотрю на свою и другие организации: немного вижу свободных вакансий. А если они и появляются, то быстрее возьмут молодых людей. Даже президент России держит курс на «омоложение» губернаторского корпуса. Мол, они активнее, моложе, лучше ориентируются в нынешних реалиях.
А состав областного правительства посмотрите: каждый второй начальник департамента или просто сотрудник – моложе 40 лет, а то и 30. Если уж президент и губернатор предпочитают молодых подчинённых, то, что говорить об устюженских работодателях?
Ещё кругом говорят о том, что стране нужны рабочие руки. Это, конечно, не об Устюженском районе, у нас и производства – кот наплакал. Но только представьте себе работающую с 18 лет на хлебокомбинате 63-летнюю женщину или 65-летнего сантехника, которому и к унитазу уже трудно наклониться.
И ведь, выйдя на пенсию, у них уже не будет ни сил, ни времени, чтобы заработать хоть какую-нибудь копейку к пенсии. Хотя, говорят, что в районной администрации у нас есть 80-летние сотрудники, так ведь там мест на всех точно не хватит.

Предприниматель-работодатель:
– Мне нужны сотрудники, но есть и возрастной ценз для приёма на работу – 40-45 лет, старше кандидатуры даже рассматривать не буду. К счастью, у нас есть безработица и могу выбирать из множества претендентов.
Меня, как и любого работодателя, прежде всего, интересуют развитие своего бизнеса, которое возможно только с активной рабочей силой.
А пожилые люди должны дома сидеть и отдыхать после многолетней работы на благо своей Родины. Если уж государство о них не заботится, то почему это должен делать я в ущерб своему бизнесу? У меня тоже есть семья и дети, которых должен обеспечивать.

Если у вас тоже есть своё мнение и вы хотите, чтобы его услышали, присылайте в редакцию.

.